Выпускники /
Василий Пиндюрин

Приходит пора, когда слишком наивные образы подавляются, когда избитыми образами пренебрегают. Образ раковины-дома — самый избитый. Он слишком прост, чтобы его можно было удачно усложнить, слишком стар, чтобы его можно было освежить. В одно слово он вкладывает все, что способен сказать. Но несмотря ни на что, это первичный образ, и он незыблем. Это достояние неизменной лавки древностей человеческого воображения.

Гастон Башляр. Поэтика пространства

Во время регулярных прогулок вдоль берега Финского залива я думал о море, о том, как здесь появился человек и как возник город. Изучая исторические и археологические источники, я обнаружил, что там, где сейчас живут люди, когда-то было морское дно. До того, как стать Балтийским, море было другим. И то – другое море – уже в наше время было названо Литориновым – по имени улитки, давно живущей в прибрежных водах. Я начал исследовать карьеры и уступы, скульптуры и руины, пещеры и храмы. Они состоят из двух основных элементов – известняка и мрамора. И то, и другое происходит из органических соединений, бывших когда-то раковинами моллюсков, обитавших и обитающих в этих местах.

В начале XVIII века молодой русский правитель, увлеченный утопическими идеями наставников из других государств, заложил здесь город. Он взял на вооружение технические новшества и эстетические принципы, но отбросил этические и правовые основания западных христианских обществ того времени. Выбрав укороченный путь, Петр создал город без корней, город-симулякр, вторичную утопию – город, на 200 лет ставший столицей российского государства.

Блуждая по берегу, я, сам того не подозревая, начал путешествие во времени – между египетскими пирамидами, греческими статуями, дворцами и идеями о государстве. Фотографируя город и место его основания в деталях, я создаю новые симулякры, предполагая, чем еще могла бы обернуться эта земля. Я представляю эту землю и этот город бесконечной улиткой, которая из-за своих размеров становится непостижимой для взгляда наблюдателя. Я называю эту территорию улиткой Литоррея, словно первооткрыватель, нашедший что-то новое, до настоящего времени невиданное.